Летит река по зарослям ольхи,
Промозглыми кувшинками бренча.
В гнезде едва притихшего ключа
Дерутся листья, словно петухи.
Развеяли мы юность на ветру
Безверия… Но в памяти храним,
Как по ночам к таёжному костру
Слетал с небес неслышный Серафим.
Он наклонялся бережно ко мне,
Горящим углем очищал уста.
Слова любви, как ягоды с куста,
Перекликались в звёздной тишине.
И, вековые ельники круша,
Я звонче пел, чем пели топоры…
Я потерял тебя, и с той поры,
Как филин днём, молчит моя душа.
Воистину не знаем, что творим,
Но всё на этом свете неспроста.
Забыл меня мой вещий Серафим,
И потому молчат мои уста.
Не шапка Мономаха тяжела,
А груз самодержавной немоты.
Мне знать бы только то, что ты жива.
Мне знать бы только, что любима ты.
