Роман Славацкий

Армения! — своды ведут в подвал,
где пленная Вечность спит,
и зреют неведомые слова,
как в бочках дубовых — спирт.

Наполним стопки, поднимем тост:
да будет славен Месроп Маштоц!
Да будут славны дела его:
армянских Писаний кровь;

да помнит узорное мастерство
Матенадарана кров!
Багрянцем пропитаны клади книг —
бессмертия вещий знак;

и зреет слово святое в них,
как старый густой коньяк.

«…И резных наличников узоры
О старинных сказках говорят…»
Татьяна Башкирова

Я помню Город, полный старины,
цветенье вишен, воду из колонки,
и сладковатый дым из труб печных,
и сказочные домики Коломны…

Они, как заповедные лари,
скрывают россыпь милой прежней жизни:
молитвенных лампадок янтари,
наличников резных седые ризы,

подзоры, платья, вышивки, киоты,
записки, снимки, школьные работы…

Немало нынче пыли намело,
от суеты постылой стынет сердце…
Но книга есть, и дышит в ней – тепло,
и прежний Город мой, и сказки детства!

НЕСВИЖ

Отблеск весёлой Европы
в пепле славянских полей,
милой Италии шёпот,
светлый венец на челе!
Панский покой Радзивиллов —
кладов подземные жилы…
Тёмные тени барокко —
точно столетний токай…
Что мне их оклик высокий?
Что мне их сказочный край?
Только струится и брезжит
снов золотое витьё…
Несвиж! Таинственный Несвиж!..
Тёмное счастье моё!

ЧЁРНАЯ ПАННА

Даму прекрасней не сыщешь — трудно:
жизнь и корону она украсит…
Отзвуком, голосом Сигизмунда
слышится шёпот: «Барбара! Бася…»
Эта жемчужина тайной силой
призраком вызвана из могилы!..
О, для чего, безрассудный Август,
бросился ты за прекрасным ликом?
Чёрной печалью сменилась радость —
где ты, славянская Эвридика?
В сумраке бродишь виденьем странным,
в сердце рождая печаль и нежность?
…Вздохи неслышные Чёрной Панны…
Тёмные тени… Вечерний Несвиж.

МИРСКИЙ ЗАМОК

Зыбится озеро вместо роскошных яблонь,
и отражается замок в тумане снулом…
Девочка Софья грустит над водой заклятой,
там, где она, невинная, утонула,
там, где отец приказал истребить деревья
и где потом он умер: на том же бреге…
Шепчут легенды под крышами старых башен,
спорят о прошлом: Ильиничи, Радзивиллы…
В белом и розовом замок стоит, окрашен,
и закрывает небо кольчугой стылой.
Тёмные подземелья, скелеты, клады —
пёстрые стены глухую судьбу пророчат…
Мёртвые воины встанут над мёртвым садом,
и зазвенят мечи новогодней ночью.

Я влюбился в этот город –
в эти храмы и дома,
в эти древние просторы,
как мальчишка – без ума –
в эти поиски и встречи,
в этот вешний перезвон!
Я с Коломною повенчан
высотой её корон.
Сыщешь ли прекрасней разве?
Город-счастье, город-праздник!
Давним кладом незнакомым,
потаённой красотой,
имя дивное – КОЛОМНА –
словно слиток золотой!

Пеплом веков укрыто
фрески цветное витьё…
Девушка — Маргарита
видится сквозь неё.

Длинным узорным платьем
тихий скрывая шаг
с гордой тосканской статью
смотрит она во мрак.

Только за ней — я знаю —
видится мне — иная!

Жемчуг!.. Огнём горит он
сказочного шитья!
Милая Маргарита —
Новая Жизнь моя!